Фитнес на огородах: "Респект" инвестирует в Комарово
Игорь Федоров 25.03.2008 15:12
Компания "Респект" готовится к строительству спортивно-оздоровительного комплексав поселке Комарово. Вложенные средства, по мнению экспертов, могут составить $200 млн. В Курортном районе уже заявлено множество проектов коммерческой недвижимости: элитных магазинов, бизнес-центров, теперь очередь дошла до спортивных объектов. "Респект" уже приступил к изыскательским работам на двух земельных участках площадью 86 573 м2 и 32 265 м2 в Комарово. Сегодня на участке, планируемом под застройку, стоят дачные строения и разбиты огороды. Здания, попадающие в границы участка, – собственность города и находятся в пользовании ГУ ПДО "Пригородное". Таким образом, можно предположить, что проект будет реализовываться в рамках инвестиционного договора.
В составе комплекса будут включены пансионат, конгресс-центр, бассейн, спортивные для тенниса, мини-гольфа, футбола, SPA-комплекс и ресторан. Приоритетным направлением работы комплекса станет обеспечение семейного отдыха с детьми. Застройка будет выдержана в стиле начала ХХ века, характерном для Комарово. По мнению экспертов, ориентировочный объем инвестиций в проект – порядка $200 млн.
Отправлено: 04.05.11 13:29. Заголовок: В поселке Комарово п..
В поселке Комарово под Петербургом снесли дачу Штутмана. Об этом сегодня корреспонденту “Карповки” сообщила историк Елена Травина. Строение располагалось недалеко от госдачи губернатора Валентины Матвиенко — между Морской и Горной улицами.
Деревянное здание дореволюционной постройки полностью разрушил экскаватор. Дача Штутмана находится на одном участке с одним из наиболее примечательных зданий Комарова — дачей Юхневич (Морская улица, 5). По неофициальной информации, которую сообщила Елена Травина, здесь планируется мини-отель, и все постройки, кроме дачи Юхневич, идут под слом.
Это не первая потеря в Комарове в 2011 году. Ранее, в марте, были разобраны дачи Андреева и Духновского, выведенные, по неподтвержденным данным, из списка выявленных объектов культурного наследия в сентябре 2010 года. Комитет по охране памятников на запрос “Санкт-Петербургских ведомостей” предоставить полный список зданий, лишенных в прошлом году охранного статуса, эти строения не упомянул.
Каскад прудов в овраге, около знаменитой виллы Рено был расчищен и приобрел почти первоначальный вид, благодаря стараниям отряда второго экологического поста г.Санкт-Петербурга
Знаменитый спуск к каскаду прудов
Пруды берут свое начало из одиннадцати естественных родников
Правительство России одобрило законопроект о внесении изменений в Кодекс об административных правонарушениях (КоАП).
Если эти поправки будут приняты парламентом, органы государственной власти лишатся возможности вмешиваться в хозяйственную деятельность предприятий всех форм собственности.
С 1 октября 2004 года многочисленные контрольные органы, включая Службу пожарной охраны, правоохранительные структуры, Санэпиднадзор, потеряют право на приостановление деятельности предприятий. Теперь сотрудники контрольных органов обязаны будут сначала добиться разрешения суда.
В исключительных случаях, когда по вине предприятия возникает угроза для жизни людей или угроза техногенной катастрофы, надзорные органы получат право без разрешения суда ввести временный запрет на деятельность этого учреждения. Правда, он будет действовать не более 48 часов. За это время суд должен будет успеть вынести решение, отменяющее или одобряющее запрет на работу предприятия.
На фоне либерализации федеральных законов, регулирующих отношения бизнеса и власти, кажутся невероятными жалобы петербургских бизнесменов о притеснениях и вымогательствах со стороны местных чиновников. Однако в нашу редакцию такие жалобы поступают регулярно, и это означает, что рычагов воздействия на коммерсантов у власти на местах остается предостаточно, как бы ни либеральничало федеральное правительство в Москве.
Сегодня в преддверии пляжного сезона мы расскажем нашим читателям о проблемах Курортного района СПб, откуда к нам поступило несколько обращений от местных предпринимателей (сразу оговоримся, что мы изучаем ситуацию и в других районах Петербурга, поэтому ждем ваших писем по адресу john@chaspik.spb.ru, анонимные обращения не рассматриваются).
Отправлено: 14.07.11 10:48. Заголовок: Старые дачи стиля мо..
Старые дачи стиля модерн в Комарово. Можно ли их спасти от разрушения? Ведущий: Костицина Наталья Гости выпуска: Травина Елена Прослушать выпуск Скачать 4.32 MB (mp3)
Получить код плеера Н.Костицина: 14 часов 35 минут. У микрофона Наталья Костицина. Здравствуйте! Я приветствуют в студии "Эха Петербурга" историка, публициста, философа Елену Травину. Здравствуйте, Лен! Е.Травина: Здравствуйте! Н.Костицина: И будем мы говорим о старых дачах, старых дачах в Келломяки-Комарово. Я думаю, что те, кто прожил или проживает в Комарово, я надеюсь, то те, кто проживает в Комарово сейчас, известно бывшее название Комарово Келломяки, обратил внимание, что сейчас даже сайта в интернете идет как Келломяки-Комарово. Будем говорить о старых дачах, изучению которых , Лен, на ты как-то, все-таки знакомы, ты посвятила по крайней мере последние два года. И тему о том, что спасать нужно эти дачи, возможно ли эти дачи спасти, но то, что их сохранить нужно для последующих поколений, я думаю , ни для кого не станет , допустим, каким-то удивлением. Сразу говорю нашим слушателям, совершенно потрясающий есть сайт в интернете, набираете http://terijoki.spb.ru/old_dachi/komarovo.php, там статья Лены Травиной "Старые дачи", и дальше что меня потрясло, Лен, огромное количество фотографий этих удивительных дач стиля модерн с какими-то башенками, с флюгерами, с резными различными крылечками, с верандами, с чего у тебя-то началось именно увлечение и желание познать эти самые дачи? Е.Травина: Началось, наверное, очень просто, мы там снимали дачу в течение десяти лет, и пока маленький мальчишка подрастал, то сильно на это внимание не обращали, ну шпили, ну башенки, ну деревянная резьба, главное... Н.Костицина: Все свое, все рядом. Е.Травина: Да, главное - на озеро, главное - на залив, главное - здоровье поддержать, чтобы не болел зимой, осенью. А потом , когда с течением времени вдруг как-то стало казаться… а вроде здесь этот дом был, а сейчас его уже нету, а вот эта башенка высвечивала сквозь деревья, а теперь пустое место. И я начала обращать внимание на то, что дачи потихонечку начинают исчезать, то есть тот ландшафт, к которому я привыкла, который казался вечным, он стал изменяться, и ладно бы на этом месте возникали какие-то новые красивые здания, а это либо пустырь, на месте которого нет ничего в течение уже нескольких лет, либо это какая-то жуткая бетонная коробка, которая не имеет абсолютно никакого отношению к стилю модерн, в котором были построены эти дачи. Н.Костицина: Лен, эти дачи, они пустующие? Или кем-то занимаемые? Е.Травина: Там ситуация такая, что достаточно долго время эти дачи занимали детские сады, детские санатории, то есть они были все ведомственные. Что-то принадлежало Военно-медицинской академии, что-то принадлежало Кировскому заводу, что-то принадлежало Центральному или какому-то еще району. А потом оказалось, что содержать эти сады на балансе нерентабельно, и одни раньше, другие позже, садики начали оттуда съезжать. Поэтому какие-то садики работают до сих пор, какие-то садики пустуют уже в течение нескольких лет. И сейчас , насколько я понимаю, эти территории стали продавать вместе с постройками, но поскольку постройки в значительной части пришли уже в ветхость, то с полным правом все это можно раскатать по бревнышку… Н.Костицина: Что и делается, да? Е.Травина: Что, собственно, и делается. Этим летом была раскатана совершенно великолепная дача купца Чечурина, которую занимал некоторое время садик, но она пустовала где-то последние 3-4 года, если не ошибаюсь. Н.Костицина: Чем она была хороша? Е.Травина: Ой башенки, веранды, расстекловка, печи, камины внутри, когда дача пустует, то за печами начинается охота. Еще несколько лет назад печи и камины в стиле модерн, они еще существовали в этих заброшенных дачах, но потом поняли некоторого сорта люди, что это представляет очень большую ценность, просто стали выламывать эти изразцовые плитки, и я так понимаю, за очень хорошую цену начали продавать. Н.Костицина: Вот эпоха Шариковых. Е.Травина: Да, была великолепная чугунная решетка на Морской улице, которая окружала виллу Рено, парк Чижова, как это называлось на старых планах. Великолепный модерн, то есть какие-то лианы, которые обвивают эти копья чугунные, сначала исчезли две калитки, потом исчез великолепнейший чугунный фонарь, который стоял у входа, потом в довершение всего попытались украсть чугунные ворота. Не удалось, сейчас они где-то стоят, по-моему, в Зеленогорске на территории муниципального какого-то образования , просто прислоненные к чему-то, потому что там их не сохранить, иначе как вот на этом заднем дворе Зеленогорска. Н.Костицина: Лен, я упомянула об этом сайте, сколько здесь фотографий дач, тобою снято, тобой и твоими коллегами? Е.Травина: Я не знаю, честно говоря, я думаю, что там сотни уже, потому что, во-первых, это фотографии, которые были сделаны в течение последних двух лет, наверное, потом это фотографии, которые уже были в коллекциях моих коллег, и кроме того, самая интересная, наверное, часть, это фотографии из коллекций коллекционеров, фотографии дореволюционные. Н.Костицина: А сколько до революции было дач? Е.Травина: До революции, по разным источником, от 500 до 800 дач. Это была очень активно осваиваемая территория. Дело в том, что в 1903-ем году там была построена железнодорожная станция, поскольку место великолепное, такое курортное, с одной стороны залив, с другой стороны тут же можно пойти за черникой, тут же Щучье озеро, Хаукиярви, то место стало очень активно застраиваться. И вся территория... Н.Костицина: Причем не просто застраиваться, но там же архитекторы могли найти приложение архитектурных своих талантов. Е.Травина: Совершенно верно. Вся территория поселка, она условно делится на две части. Первая часть - это лесная часть, которая находится по правую часть железной дороги, если ехать на Выборг, это такая торговая часть. Там были магазины, там были риелторские конторы, парикмахерские, там был театр Ритц, там была аптека, там были Докторская улица, на которой, я так понимаю, жил доктор, но пока я никак не могу вычислить , что это был за доктор. То есть это был очень хорошо развитый поселок с хорошей, как бы мы сейчас сказали, инфраструктурой. А левая часть, она была более богатая, там были купцы, там были банкиры, там были присяжные, поверенные очень высокого ранга с хорошей практикой. Там был профессор консерватории, и там было несколько дач архитекторов, и среди них, наверное, самый знаменитый - это архитектор Барановский, самый знаменитый архитектор... Н.Костицина: Вспоминаем Елисеевский магазин. Е.Травина: Елисеевский магазин, буддистский храм, да, совершенно верно, официальный архитектор семейства Елисеевых, его первая жена была из семьи Елисеевых. А дача Барановского - это было какое-то , наверное, 8-е чудо света, во всяком случае по документам она проходит как (неразборчиво), но второе ее название вилла Арфа. Считается, что на башенке на самой верхней была установлена Эолова арфа, которая при малейшем дуновении ветерка начинала над Келломяки разносить такие нежнейшие звуки. Н.Костицина: Разрушена она была в годы войны. Е.Травина: Она была разрушена в годы войны, совершенно верно. От нее осталась сейчас территория, там осталась великолепная совершенно смотровая площадка, которая сейчас, к сожалению, очень небрежно переделана. Н.Костицина: Причем, она там на пригорке. Е.Травина: Она стоит ровно, она врыта в уступ, то есть вот эти дачи первой линии, которые находятся на Большом проспекте, который идет параллельно этому уступу, этому обрыву, параллельно железной дороге, они, наверное, были самые большие по участкам и самые дорогие. А там действительно было раздолье для архитекторов, потому что там можно было использовать перепад высот. Можно было построить дом, предположим, на этом уступе со смотровой площадкой на Кронштадт, например, и одновременно можно было сделать лесенку, которая уводила за обрыв, и там были практически по всему протяжению этих дач были пруды, были водопады, были такие журчащие струи, которые создавали такой неповторимый совершенно звуковой фон, то есть одновременно соловьи, одновременно Эолова арфа, одновременно шум воды, и сейчас , если кто-то не боится, например, слазать в жуткие совершенно заросли буераки под этот обрыв, да, остатки прудов, выложено все камнями, валунами, то есть остатки былой роскоши такой. Все улицы были сквозные, от железной дороги од Финского залива. И сейчас...я это называю состоянием вторичной дикости, когда процветающий поселок, в котором было все абсолютно, что нужно для жизни человека, сейчас в поселке Комарово нет ничего, есть один магазин, там нет медпункта, там нет аптечного киоска. Я уже не говорю о театрах, кинотеатрах, это уже совсем, знаете, из области фантастики. Это просто какое-то дикое место, где по вечерам воют волки, потому что там нет ничего. Улицы, которые когда-то были сквозные до Финского залива, сейчас они все заканчиваются у обрыва, а в обрыве известное дело, что там, там помойки. Туда сбрасывают мусор, туда сбрасывают какие-то старые холодильники. То есть прибежал Мамай, все разрушил, поседел немножко на этом месту, убежал и все так оставил. Это просто когда изучаешь эти старые фотографии, когда изучаешь старые документы… Н.Костицина: Кстати, обращаю внимание, что здесь дачи, на некоторых из них пометки такие SOS красным, там же на этом сайте и фотографии тех стародавних времен начала века, как выглядели улицы, как выглядели эти дачи, которые сейчас разрушаются. Слушай, но ведь они находятся под охраной, эти старые дачи. Е.Травина: Ой, с охраной вопрос очень сложный. Там, насколько я поняла для себя, на самом деле находится несколько таких охранных обязательств. Первое, что это деревянные дачи, которым более 50-ти лет. Второе, под охраной находится вся территория между железной дорогой и Финским заливом, но как-то там хитро она находится под охраной. Деревья вроде находятся под охраной, створы улиц находятся под охраной, а вот строения, как-то они там особо и не прописаны. В принципе существует охрана федерального и регионального значения, в охране федерального значения находится так называемая дача Бормана, где сейчас находится резиденция губернатора Санкт-Петербурга. Даче очень повезло, она была каменная, ее приспособили в свое время сразу для первых секретарей Ленинградского обкома, и, соответственно, по наследству она перешла к губернатору. Н.Костицина: То есть одной даче повезло, она сохранена. Е.Травина: Одной повезло, а вторая дача, да, и находится несколько могил на Комаровском кладбище, причем сюр состоит в том, что находится под охраной не все Комаровское кладбище как памятник архитектуры, а несколько наиболее значимых могил. Есть более дорогие покойники и менее дорогие покойники. Кроме того, есть список регионального значения, вот туда входит дача генерала Воронина. Н.Костицина: Чем она хороша опять же? Давайте характеристики... Е.Травина: Она тоже каменная, модерн, она находится на задворках санатория, который называется «Мать и дитя», для этого санатория построен новый корпус, который сейчас функционирует, дача находится тоже на обрыве, она рядом с дачей Барановского, но она находится в таком ужасающем состоянии, что я думаю, она просто разрушится сама через некоторое время. И это региональное значение. Н.Костицина: Вот ты мне принесла список, адресный список выявленных объектов культурного наследия поселка Комарово Курортного района Санкт-Петербурга. Здесь 18 деревянных домов и деревянных дач. Н.Костицина: Наташ, это то, что мы предлагали в сентябре месяце ГИОПу поставить на охрану те дачи, которые еще сохранились, которые еще можно спасти. Н.Костицина: То есть под охраной находится только то, что ты перечислила вначале. Е.Травина: Вот это под охраной не находится. И под охрану как, может быть, позже мы с тобой поговорим, так и не взяли. Под охраной находилось девять объектов кроме тех, которые я перечислила, но у них тоже статус очень смешной, на мой взгляд. Это называется статус вновь выявленного объекта истории культуры. Что означает этот статус? Как только некое здание было вновь выявлено , в течение года должна быть проведена экспертиза, и его должны либо отбраковать и сказать, что нет, это никакой ни культурный объект, либо его должны внести в реестр как памятник архитектуры федерального ,регионального, я уж не знаю, общегалактического значения. В течение практически десяти лет они висят в воздухе. Существует великолепнейшая совершенно дача Юхневича, которую, я думаю, знают все, кто когда-либо путешествовал от железной дороги, от станции Комарово по Морской улице внизу, туда, к заливу, попытался при этом искупаться в заливе. Она стоит ровно на склоне, это дерево, эта резьба, когда солнце. Она вся сверкает, как янтарная, но с каждым годом этой резьбы становится все меньше и меньше, Н.Костицина: Там как раз еще камину сохранены, да? Е.Травина: Каминов там уже нет, камины, к сожалению, все уже выломаны. Там остался один камин , который отштукатуренный, поэтому его просто не выломать, ему ничего не сделать. Все камины, их уже не существует, безусловно, они существуют только на фотографиях, у нас и на этом сайте есть раздел "Печи и камины", в принципе, там все это собрано, все эти старые фотографии тоже. Вот эта дача висит десять лет. Н.Костицина: На глазах разрушается. Е.Травина: На глаза она разрушается. Причем ходят странные слухи какие-то, никто ничего не знает, мы все питаемся слухами. Вроде это территория продана, она военному ведомству принадлежала. Если ее продали, то, по идее, ее должны были продать с обременением так называемым, как нам объясняли в ГИОПе, что собственник, который покупает эту дачу, даже в случае сноса он обязан ее восстановить в том виде, в каком он ее получил. Если это обременение сделку не сопровождает, это означает, что собственник якобы об этом ничего не знает, и он может с этой дачей делать все, что угодно. Н.Костицина: То есть раскатать по бревнам... Е.Травина: А когда ему скажут, как же, он скажет, что извините, я ничего не знал. На территории этой дачи находятся еще две дачи, которые великолепно совершенно, причем одна из них была освобождена практически недавно, вот там как раз сохранились и камины, там сохранилась великолепная совершенно лепка потолков, там сохранились полы, она вообще никуда и ничего, мы пытались ее пристроить в этот список вновь выявленных объектов, нам объяснили, что нет денег на экспертизу, поэтому это ставить совершенно невозможно ничего. Н.Костицина: Лен, обращались в КГИОП, ты и инициативная группа, у которых душа болит по поводу сохранения этих старых дач? Е.Травина: Мы обращались в ГИОП как раз с этим письмом, с этими предложением, в ответ мы получили ответ, что нет средств для проведения экспертизы, и при этом все те специалисты, с которыми мы беседовали, которые имеют отношение к архитектуре, они все закатывали глаза, они все цокали языком, они говорили: «Боже мой, какая красота, и неужели это никто не охраняет?». Н.Костицина: На глазах у нас уходит такой пласт... Е.Травина: Совершенно верно, да. То есть в принципе… о чем болит душа у меня? Душа у меня болит за то, что мы теряем очередной пласт культуры, мы теряем очередную страничку истории, которая уже невосстановима, потому что то, что сейчас делают на этом месте, это ни в сказке сказать, ни пером описать. По закону , который я тоже внимательно изучала, на этой территории дозволительно строить заборы… либо штакетник, либо , как там написано, стеклянный - не стеклянный , в общем, прозрачный. Я думаю, что это имеется в виду штакетник высотой не более 1, 8 метра. Там сейчас стоят бастионы кирпичные, причем я думаю, что из того кирпича, из которого построены эти заборы, можно построить не одну дачу. Хорошую такую, которые полностью изолируют то, что происходят на территории, естественно, и когда ты идешь по Большому проспекту сейчас в Келломаках, такое ощущение, что ты просто идешь между какими-то двумя крепостными стенами. Н.Костицина: Слушай, ты сейчас рассказываешь, а я вспоминаю один из районов в Хельсинки, почему вспомнила Хельсинки, потому что финская территория, и многие финны раскатывали дачи, как ты мне сказала, не самые такие яркие, свои дачи, и вывозили, восстанавливали, возрождали на территории уже Финляндии. В Хельсинки есть район, который полностью, ты знаешь это, полностью состоит из деревянных домов, самые дорогие там , самый дорогой квадратный метр. Какое это удовольствие ходить по этому району, и там довольно живут обеспеченные люди, считают за радость и за гордость жить в такого рода дома из бруса начала века. Е.Травина: Я не понимаю, честно говоря, я даже не знаю, чем это объяснить. В моем представлении есть понятие красиво и некрасиво, мне кажется, что старый дом, который имеет свою историю, который имеет какие-то скрипучие лестницы, который имеет какие-то красивые витражные окна, через которые проходит солнце, и все это играет, предположим, на противоположной стене. Это красиво. И когда в Финляндии это все сохраняется, то я просто чувствую уважение к этим людям, которые, видимо, понимают, что такое красота. Н.Костицина: Выход видишь ты какой-то? Е.Травина: С выходом сложно, у меня такое чувство, что выход только один. Если человек, который покупает этот дом, он пнимает, что такое хорошо и что такое плохо. Что такое красиво и что такое некрасиво. У нас есть один собственник, который купил такую деревянную дачу. Н.Костицина: То есть один пример есть? Е.Травина: Один пример у нас есть. Он действительно все восстанавливает, это потрясающе совершенно получается, но сколько он уже положил сил, здоровья, не говоря уже о деньгах, на все откаты и на все прочее, когда он начинает ходить по инстанциям, что , в общем, в какой-то момент он сказал, что лучше бы я ничего этого не делал, лучше бы я все это раскатал и построил по простому проекту. Потому что это все сохранить по нашим правилам практически невозможно. И поэтому что? Если у человека есть деньги, наверное, все-таки можно как-то попробовать это все сохранить, но у меня самые предчувствия такие мрачные , мне кажется, что Комарово, на нем можно поставить крест, что в скором времени это будет поселок с каким-то прекрасным прошлым и с заборами в настоящем. Тем более что, в общем, на самом деле об этом никто ничего не знает. Для многих Комарово - это кладбище Комаровское, это могила Ахматовой, это Бродский. А о том, что там жили люди в начале 20-го века, о том, что у них там были какие-то традиции, о том, что они там любили, мечтали, что они там мечтали построить какие-то семьи, что они там мечтали построить гнезда, вот этого ничего практически нет . Об этом никто абсолютно не знает. Н.Костицина: «Вишневый сад» Антона Павловича Чехова, начало 20 века, все читали. Е.Травина: Совершенно верно. Вот поэтому как раз моя статья, которая скоро выйдет в альманахе «Мир Петербурга», она как раз именно об этом, у меня идет цитата из «Вишневого сада», после этого состояние Комарово, в котором сейчас оно находится. Н.Костицина: Насколько я понимаю, даже по сайту роскошному, это , http://terijoki.spb.ru/old_dachi/komarovo.php, там не ты одна занимаешься, а целая инициативная группа, по крайней мере фиксирует эти дачи, то состояние, находят через родственников, через потомков какую-то связь между теми, кто жил раньше, кто основал дачу и так далее. Е.Травина: Это удивительный совершенно поиск, у меня такое чувство, что действительно, когда началась работа, то пошли люди. Мы находим потомков тех дачников, которые имели дачи в начале 20-го века. Есть семья, которая живет в Хельсинки, вот я с ними познакомилась осенью того года, милейшие люди, которые поддерживают русский язык, которые прекрасно это все помнят, и, к счастью, их дом сохранился. Там две семьи породнились, один дом раскатали по бревнышку, другой сохранился. Есть семья, которая занималась хлебной торговлей, здесь жила недалеко на Калашниковском, у них, к сожалению, дача исчезла, она находилась на территории резиденции губернатора, и там оставили один дом, а все остальные дачи, они были разрушены, к сожалению. Там есть воспоминания, естественно, тех людей, там есть старые фотографии из их архивов, это очень здорово. Таким образом мы узнаем , собственно, тех людей, которые там жили, потому что поиск этих людей, на самом деле, очень сложен, все началось с того, что мы нашли карту 13-го года, но там были только фамилии, поэтому здесь мы уже всеми способами пытаемся выяснить, какой именно Васильев там жил, какой именно Забелин там жил. Поиск довольно сложный, но безумно интересный. Н.Костицина: Слушай, я понимаю, что хотелось бы верить в то, что все эти дачи возможно сохранить, но я так грустно себе отвечаю, что вряд ли. Может быть, начать все-таки с малого, но с малого великого, с сохранению той же самой дачи Юхневича? Е.Травина: Я думаю, что сейчас чада Юхневича может стать неким таким флагом, под которым можно собраться народ, потому что, наверное, она самая такая знаковая, она самая известная, потому что остальные дачи находятся немножечко в глубинке, может быть, даже их никто и не видел никогда, потому что это на параллельных улицах. И дача Юхневича, она и красавица сама по себе, у нее великолепная история, считается, что там отдыхали артисты народного дома Шаляпин и Кшесинская приезжали погостить. Да, это знаковая дача. Н.Костицина: Слушай, а в каком состоянии они находится, там грибок - не грибок в дереве? Е.Травина: Я , конечно, не специалист насчет грибка, но когда мы заходили этим летом, знаете, там даже ступеньки не скрипели. На мой взгляд, она в хорошем состоянии. Я думала, что какие-то все-таки у нас нанотехнологии, у нас полеты на Марс, наверное, существуют какие-то средства, которые могут впрыснуть в дерево, чтобы не было этого самого грибка. Н.Костицина: Опять же средства у наших соседей есть, потому что они сохраняют эти деревянные постройки, целый район в Турку, если ты там была, порт Артур называется, эти деревянные здания. Е.Травина: В Турку мне рассказывали, да, самая там не была. Нет, я думаю, что, наверное, все-таки это все можно. Было бы желание. Но, к сожалению, проще разрушить и все. Н.Костицина: Привлекли внимание к темам старых дач... Е.Травина: Ну, надеюсь... Н.Костицина: Эпохи модерн в Келлюмяки - Комарово. Я напоминаю, что у нас в программе "730 шагов" была Елена Травина. И уважаемые наши слушатели http://terijoki.spb.ru/old_dachi/komarovo.php, я даже предчувствую, вы ахнете, когда увидите фотографии в огромном количестве, которые сделаны Еленой из старых дач в Комарово. Причем здесь и севернее железной дороги все, что сохранилось, здесь и южнее железной дороги. Лен, спасибо тебе большое! Е.Травина: Спасибо большое! Н.Костицина: Держитесь, ребята, в Комарово!
Отправлено: 12.10.11 21:11. Заголовок: В Комарово требуют в..
В Комарово требуют вернуть вменяемых хозяев 12.10.2011 14:19 / Комментарии (5)
Управделами президента отказалось от участка в Комарово, на котором планировалось возле дачного поселка для судей Конституционного суда построить еще и гостиницу. Но городу территория не вернулась — целевым назначением земля отдана ООО «Центр недвижимости», которое собирается выстроить в курортной зоне частный гостиничный комплекс. При этом Комарово лишается единственной в южной части поселка спортивной площадки, а защитники культурного наследия — надежды на то, что когда-нибудь будет восстановлена знаменитая вилла «Арфа».
В МО «Комарово» представили проект планировки квартала, ограниченного Большим проспектом, Социалистической улицей, границей функциональной зоны Р-2 и улицей Артиллеристов. Иными словами — территории, на которой находилась знаменитая усадьба архитектора Барановского, известная еще и как вилла «Арфа». На ее месте должны появиться три коттеджа — в них будет открыта гостиница на 16 номеров. Заказчиком проекта выступает ООО «Центр управления недвижимостью», проектная организация — ООО «АРС». Территория, переданная инвестору, занимает 22 240 кв. метров, а площадь застройки — всего 1 100 «квадратов».
Проект оказался полной неожиданностью для пришедших на общественные слушания. «Мы были уверены, что он выполнен по заказу Управления делами президента, - рассказал корреспонденту «Фонтанки» глава МО «Комарово» Валерий Слободин. - Участок находился в собственности этой структуры и на нем собирались построить гостиницу для гостей судей Конституционного суда — напротив, через Большой проспект, расположены их дачи. В общем, возражений у нас не было — мы рассчитывали, что президентская структура восстановит разрушенную усадьбу. Но, оказывается, Управделами отказалось от этого участка, и его как-то очень незаметно предоставили целевым назначением совсем другой компании, которая решила построить гостиницу. Причем мы об этих изменениях ничего не знали!»
Но возмутила Слободина не столько передача участка без ведома жителей и местных властей другим лицам, сколько сам проект. «На огромной территории они собираются построить три небольших домика. И это будет гостиница! - возмущается он. - У нас очень много таких «гостиниц» появилось в Комарово в последнее время — вначале целевым назначением предоставляют землю, потом строятся домики, потом вокруг них появляются высокие заборы, а доступ на территорию перекрывают. И никаких следов гостиничной деятельности — даже в Интернете о том, что они существуют, никаких упоминаний не найти». «И эта, похоже, будет точно такой же», - делает вывод депутат.
Между тем, на этой территории находятся оставшиеся от тех времен, когда здесь был пионерлагерь, футбольное поле, баскетбольная и волейбольная площадки. Жители сделали здесь еще и детскую площадку. «И другого такого места в южной части поселка нет, - замечает Слободин. - Только в северной. Но туда надо переходить через железнодорожные пути, которые сейчас модернизировали, чтобы пустить по ним поезд «Аллегро». И если у жителей отнимут и эту территорию, то заниматься спортом детям станет просто негде». Он предложил забрать участок у инвестора, вернуть его в городскую собственность и сохранить спортивные площадки, но предложение вызвало у районных властей недоумение, хотя в протокол его и пообещали внести.
Компания «Центр управления недвижимостью» может быть связана с Конституционным судом — компания с таким названием строила элитный жилой комплекс на пересечении Константиновского проспекта и Депутатской улицы. Но, с другой стороны - по данным СПАРКа, в Петербурге существует не меньше 20 компаний под названием ООО «Центр управления недвижимостью». Большинство из них на рынке очень мало времени. Кроме одной, учредителем и владельцем 50 процентов акций которой был депутат Государственной думы Владислав Резник, причем в 2001 году его партнером выступал нынешний вице-губернатор Петербурга Юрий Молчанов. Однако подтвержденной информации о том, что именно это ООО реализует проект в Комарово, нет.
Посетили общественные слушания и рядовые жители Комарово, попытавшиеся вступиться за судьбу виллы «Арфа» (некогда считавшейся лучшей постройкой на всем Карельском перешейке). «Мы спросили у инвестора, намерен ли он восстанавливать усадьбу Барановского, но выяснили, что никаких памятников на территории нет, КГИОП проект согласовал без всяких возражений. Поэтому что-либо восстанавливать попросту нецелесообразно», - рассказала корреспонденту «Фонтанки» искусствовед Елена Травина. «Ну, хорошо, пусть замок, который там был когда-то, разрушен, но ведь бетонная беседка и пруд, выполненный в форме палитры художника, целы до сих пор, но инвестор и их сохранять не собирается!» - возмущается она.
«Не понимаю, зачем инвестору надо строить на огромной территории три абсолютно безликих типовых домика, - недоумевает архитектор Рафаэль Даянов. - Если им нужна гостиница, то проще было бы восстановить виллу «Арфа» - материалов достаточно. И она бы наверняка превышала бы все потребности. Зачем же уничтожать самую привлекательную усадьбу в Комарово? С точки зрения экономики, это был бы намного более выгодный проект... А нам даже не представили на слушаниях историко-культурную экспертизу — я вообще не уверен в том, что ее проводили. И как такое возможно? Это - историческая местность».
«Мы совсем недавно выпустили книгу про Комарово, там приведены все планы прежних усадеб, историческое межевание, но как я понял на слушаниях, авторы проекта этих материалов даже не видели! Я считаю, что это — несколько хамское отношение к нашей истории», - удрученно заключает он.
Не менее удручена и директор выставочного зала «Келломяки-Комарово» Ирина Снеговая. «Была усадьба Барановского, лучшая дача на Карельском перешейке, - объясняет она. - Потом там находился пионерский лагерь обкома, потом просто детский лагерь. Разумеется, постройки понемногу разрушались, но когда землю отдали Управделами президента, мы воспрянули духом - они хотели восстановить «Арфу», приходили к нам в музей, брали у нас материалы, фотографии... А теперь участок перешел какой-то малопонятной организации, и будет на нем непонятно что».
«Сейчас участок — ради их так называемой гостиницы — поделен пополам, что исключает возможность восстановления даже в будущем», - замечает она.
Все прозвучавшие на слушаниях замечания были внесены в протокол, но, по общему мнению, на районные власти выступления в защиту усадьбы никакого впечатления не произвели. «Присутствовал замглавы района Александр Скворцов, который нам заявил, что администрация тоже не хочет ничего плохого, и мы напрасно беспокоимся», - рассказала Снеговая и грустно добавила: «Почему-то никто не хочет ничего плохого, а потом появляется то, что появляется». «Нам очень нужны у власти вменяемые культурные люди, которые понимают значение истории, иначе мы закатаем в асфальт все наше прошлое», - заключила она.
Справка:
Дворец «Арфа» на Valtakatu (ныне Большой проспект в Комарово) был наиболее известным из дач в Келломяках. Говорят, что её владелец настолько любил музыку, что захотел жить в доме, который напоминал бы орган или арфу. Внешняя обшивка здания была выполнена из дугообразно обтёсанных стволов, соединённых между собою болтами. Площадь парка составляла три гектара, его южный край приходился на край откоса, и оттуда открывался вид на море — здесь была создана видовая площадка, существующая до сих пор. Построил дворец-«арфу» архитектор Гавриил Барановский, «придворный архитектор» Елисеева, автор проекта Елиссеевского магазина, храма Будды на Приморском проспекте и знаменитой усадьбы в Белогорке. Дворец был уничтожен в войну артиллерийским огнём из Кронштадта, откуда эта дача была хорошо видна. По другим сведениям, её сожгли русские при отступлении в 1941 году. В послевоенные годы на территории размещался пионерский лагерь ленинградского обкома, после 90-х - городской детский лагерь. В 2006 году, когда было принято решение о переводе Конституционного суда в Петербург и выделена земля для дачного «судейского» поселка, территория усадьбы была передана Управделами президента. Но в начале 2011 года перешла целевым назначением ООО «Центр управления недвижимостью» - градплан на строительство гостиницы подписан КГА 10.05.2011.
Отправлено: 10.02.12 11:03. Заголовок: роблемы экологии и п..
роблемы экологии и проблемы биотоплива стали в центре внимания в заказнике на озере Щучьем в поселке Комарово Курортного района Санкт-Петербурга после разрушения памятника архитектуры XIX века. После разгорома части дома образовалось слишком много дров (старинного вида биотоплива), но суть вопроса немного в другом. В Комарово в природном заказнике «новые русские» разрушают дома.
В заказнике на озере Щучьем в поселке Комарово «новые хозяева жизни» надругаются над историческими памятниками и варварским образом разрушают дома. 7-8 декабря 2011 года исторический памятник, документы на который были подготовлены для подачи под охрану государства, был вандально разрушен, хотя часть здания сохранилась и дом будет восстановлен. По предположению полицейских, это разрушение было сделано людьми, поселившимися рядом по причине того, что этот дом якобы мешал им. Согласно некоторым источникам во властных структурах, эти люди намерены "захватить" территорию, на которой располагается разрушенное строение (строение сохранилось и будет восстановлено). Один из чиновников сказал им, что "не будет бани, я отдам Вам территорию, арендуемую другими людьми".
Дом – баня – 1893 года постройки пережил 3 войны и «выстоял», дом занесен в кадастр, реестр, принадлежит наследникам Н.Н.Петрова – великого онколога, именем которого назван Институт онкологии в пос. Песочный. Однако дом не смог «устоять» перед «новыми хозяева жизни», поселившимися рядом. Несколько лет назад А.Ф. Быков – сторож Николая Николаевича Петрова – «продал» по «дарственной» часть дома семье Гутниковых – Сергею и Татьяне Гутниковым, которые занимаются социальным бизнесом. Сергей Гутников возглавляет Специальный олимпийский комитет Санкт-Петербурга. Свою дачу он активно строит вместе с олимпийскими объектами (очень «загадочным образом» и там и там используются одни и те же материалы и рабочая сила). Анатолий Быков – пожилой человек – инвалид – бывший владелец дома Гутниковых на Щучьем озере – после «выгодной продажи» оспаривал «дарственную» в ряде судов, но все их проиграл. Сегодня он находится в хосписе. Вторую часть дома он также "подарил" другой семье Васильевых. Однако Васильевы в отличие от Татьяны Гутниковой не делали публичных заявлений, о том, что «они снесут баню Николая Николаевича Петрова». Татьяна Гутникова неоднократно публично «кричала», что она «снесет баню Петрова, т.к. она ей мешает». Вместе с тем и вторым соседям старинная баня загораживали вид на озеро, поэтому, по мнению правоохранительных органов, они могли быть также заинтересованы в нанесение повреждений строению.
Владельцы домика сторожа Быкова А.Ф. расширяют жизненное пространство, постоянно занимаются незаконной валкой леса, на их территории летом работал мини-лесопильный завод, построено несколько незаконных новых строений на территории заказника. (Сергей Гутников возвел два новых незаконных строения на 4-х государственных сотках заказника, которые примыкают к его участку.) В милиции (полиции) пос. Репино и города Зеленогорска Курортного района Санкт-Петербурга находится несколько заявлений о том, что Сергей Гутников и Татьяна Гутникова рубят ценные деревья в заповеднике, ломают чужие постройки, заборы, проникают на чужую собственность и занимаются там хулиганскими действиями – разбрасывают и намеренно уничтожают чужие вещи. Несколько лет назад Татьяна Гутникова применила холодное оружие – железный прут – против своей соседки Галины Васильевой, которой повредила голову. Уголовное дело было остановлено, несмотря на то, что Васильева провела значительное время в больнице. Все дела в полицейском участке до сегодняшнего дня удавалось «замять» в связи со связями Сергея Гутникова в администрации и олимпийском комитете.
Комарово – историческое место, а заповедник-заказник на Щучьем озере еще более ценное культурное и экологическое наследие нашего поколения. Дом, который правительство страны выдало в 1945 году Николаю Николаевичу Петрову, представляет из себя не только памятник-музей, где есть мемориальная комната Н.Н.Петрова, но и историческую ценность, как один из немногих финских хуторов, сохранившихся в первозданном виде с 1893 года. Однако «новые хозяева» жизни, видимо, не считают, что исторические памятники нельзя не только трогать, но и сохранять.
Хотелось бы подчеркнуть, что для того, чтобы разрушить дом, был снесен забор, которым огорожено строение, подведена какая-то техника и варварски все уничтожено, повреждено электроснабжение и провода сейчас представляют угрозу не только для жителей, но и туристов, которые посещают озеро. На фотографиях строение летом 2011 года (до разрушения) и строение зимой 2011 года (после разрушения).
Уважаемые коллеги, мы просим Вас не оставаться в стороне и помочь найти виновников разгрома исторического строения и вандальных действий. Мы никого не обвиняем, а только приводим наши предположения относительно тех, кто мог быть заинтересован в варварском разрушении старинного здания.
Как бороться с российским беспределом и кто может помочь в этой ситуации?
Градостроительный скандал назревает в поселке Комарово. Там вслед за дачами Серебряного века, которые сносят одну за другой, не досчитались бани знаменитого онколога Николая Петрова, его именем назван институт онкологии в Песочном.
После недолгого отсутствия нынешние владельцы обнаружили у себя на территории только руины. Кто-то тайком с помощью техники разрушил баню до основания. Постройка, может, и не претендовала на шедевр архитектуры. Однако наследники Петрова уверяют, что баня на этом участке стоит с 1883 года.
Сергей Ракитов, внук академика Н. Петрова:
«По наследству все перешло мне, все прописано в кадастре. Два дня меня не было, и вот за это время я приехал, а тут стоят развалины».
Все что осталось хозяевам - написать заявление в полицию. По их словам, снести постройку не раз требовали более благополучные соседи. Баня стояла особняком, недалеко от береговой зоны. Добавим, в Комарово строительство вообще идет полным ходом. "Последние известия" уже рассказывали о том, как на месте резных дач Серебряного века появляются кирпичные коттеджи. А оставшиеся деревянные дома гниют и разрушаются. Если в начале 20-го столетия уникальных строений было около тысячи, то сейчас их не больше 40.
После пожара на вилле Рено в Комарове остаются лишь два памятника федерального значения — «губернаторская» дача да кладбище. Предложенную главе города полгода назад программу спасения объектов деревянного зодчества Георгий Полтавченко вернул на рассмотрение самим заявителям.
Некролог как финал переписки с начальником Всё как в последних строках романа Натальи Галкиной «Вилла Рено» — остался только голос ручья, миражи да призраки снесенных и сгоревших дач. Губернатор Георгий Полтавченко едва ли читал этот роман. Хватило бы, чтоб заскучать, и одной аннотации: «История петербургских интеллигентов, выехавших накануне Октябрьского переворота на дачи в Келломяки — нынешнее Комарово — и отсеченных от России неожиданно возникшей границей. Все, что им остается, — это сохранять в своей маленькой колонии заповедник русской жизни, смытой в небытие большевистским потопом. Вилла Рено, где обитают «вечные дачники», — это русский Ноев ковчег, плывущий вне времени и пространства, из одной эпохи в другую». Кто-то из тех, для кого вилла Рено оставалось местом, значившим несопоставимо больше отметки в казенном реестре «объект культурного наследия федерального значения», через день после пожара вывесил на обугленной стене написанный от руки некролог: дрожащие стихотворные строки с разбитыми болью рифмами, укутанные в пленку канцелярского файлика, обозначившего прозрачную границу между слезами и потоками дождя. Зато доподлинно известно, что губернатор читал письмо, направленное ему петербургским ВООПИиК. В нем деликатно напоминалось, что еще в феврале возглавляемый Георгием Полтавченко Совет по сохранению культурного наследия, рассмотрев отчет рабочей группы, признал состояние деревянных памятников Петербурга и пригородов катастрофическим и принял решение о необходимости создания целевой программы по их спасению. Во исполнение этого решения специалисты разработали конкретные предложения, включавшие целевое финансирование, постоянный мониторинг и обследование технического состояния деревянных исторических построек, определение очередности противоаварийных работ с одновременным составлением смет. Кроме того, признавалось необходимым внести изменения в городское законодательство, призванные ужесточить ответственность за причинение ущерба памятникам, а с другой стороны — озаботиться формированием системы налоговых и правовых льгот для добросовестных их пользователей и владельцев. Предлагалось ввести запрет на понижение охранного статуса деревянных объектов при их продаже и после нее; а еще — разработать подпрограмму государственно-частного партнерства в отношении отдельных памятников (преимущественно тех, что наделяются или уже обладают общественными функциями). Чтобы вывести из тени все происходящие с такими объектами метаморфозы, рекомендовалось публиковать на сайте КГИОП документацию, связанную с их состоянием, мерами по сохранению и проводимыми историко-культурными экспертизами. Отдельная подпрограмма призвана была содействовать популяризации этого пласта культурного наследия и предполагала, помимо прочего, создание научного каталога всех памятников деревянного зодчества. Весь этот пакет дельных и конкретных предложений был представлен главе города за подписями председателя КГИОП Александра Макарова и зампредседателя совета Михаила Мильчика. «К сожалению, мы вынуждены констатировать, что помимо мониторинга деревянных домов, который и так велся силами специалистов КГИОП, более ничего из решений совета не выполнено, — говорится в ноябрьском письме ВООПИиК губернатору. — Убедительно просим Вас как председателя Совета по культурному наследию обратить внимание на неисполнение решений совета и дать соответствующие указания по разработке долгосрочной целевой программы по сохранению памятников деревянного зодчества С.-Петербурга и пригородов». Через пару недель ВООПИиК уведомили: ваше письмо на имя Г. С. Полтавченко направлено на рассмотрение А. И. Макарову (КГИОП). И что, собственно, Макарову рассматривать им же поданные губернатору предложения? Реализация которых к тому же находится вне его компетенции — решить вопрос о целевой программе может только глава города. Вот и гадай теперь: губернатор не понял того, что прочитал, или не желает понимать?
Свидетельства о смерти опережают паспорта Аналогичное обращение направлял Георгию Полтавченко и депутат Алексей Ковалев. Ответ, по иронии судьбы, вышел из канцелярии Смольного именно в то утро, когда в Комарове оплакивали обугленные руины виллы Рено. И его иначе как отпиской не назовешь. Скупым канцеляритом сообщается, что КГИОП на постоянной основе пополняет базу объектов деревянного зодчества. Что таковых насчитывается 260, однако подчеркивается, что лишь 75 из них являются памятниками, остальные — выявленные объекты культурного наследия. Ценность последних, как угадывается между строк, не представляется бесспорной: «КГИОП поручено обеспечить проведение государственных историко-культурных экспертиз в целях определения обоснованности включения выявленных объектов культурного наследия, являющихся объектами деревянного зодчества, в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации». Знакомый мотив. Он уже звучал в верхних этажах Смольного — мол, зачем столько охранять? Ну выделим из них с дюжину, сделаем образцово-показательными, да и хватит. Специалисты такой подход не приемлют. «Дачные деревянные постройки — уникальное культурное явление, целый пласт нашей отечественной культуры. И в большинстве своем это очень интересные памятники архитектуры, с очень оригинальными решениями», — убежден Михаил Мильчик. У ближайших наших соседей — в той же Финляндии или Швеции — бережно сберегают, адекватно используя, и менее интересные деревянные сооружения куда более скромных достоинств. К тому же, как резонно замечает Михаил Мильчик, на фоне катастрофического масштаба утрат сохраняющиеся единицы приобретают уже совсем другую цену — то, что еще вчера представлялось рядовой застройкой, на фоне завтрашней выжженной равнины может стать раритетом. И данные, приведенные в ответе губернатора депутату Ковалеву, подтверждают самые пессимистичные прогнозы. Так, сообщается, что из упомянутых 260 объектов лишь в отношении 60 заключены или еще только «находятся в завершающей стадии оформления» охранные обязательства. Не лучше обстоит дело с паспортизацией и определением перечня предметов охраны. А без всех этих составляющих невозможно ни обеспечить адекватную защиту наследия, ни взыскать с собственника по полной за утраты или намеренное избавление от культурного обременения доставшегося ему золотого земельного участка. — Спрашивается, чем занимался КГИОП все последние годы? — возмущается координатор исследовательской группы «Старые дачи» Елена Травина. — А теперь команде Александра Макарова предстоит разгребать эти колоссальные завалы. При имеющемся дефиците специалистов невозможно в сжатые сроки добросовестно выполнить такую огромную работу. — Нам приходится готовить до сотни паспортов в месяц, — признает первый заместитель председателя КГИОП Александр Леонтьев. — Речь ведь идет не только о памятниках деревянного зодчества, а о самых разных объектах культурного наследия по всему Петербургу и пригородам. Уничтожение же исторической застройки идет такими темпами, что многие старинные здания такой паспорт обретут уже посмертно.
«А» пропало, «Б» сгорело Не дождался ни паспорта, ни перечня предметов охраны и комплекс виллы Рено. Название закрепилось по имени второго владельца участка — совладельца гостиницы «Франция» и собственника нескольких домов в Петербурге. Первым же был ведущий оружейную торговлю купец Иван Чижов, устроивший на литориновом уступе, верхней и нижних террасах, прекрасный парк с каскадом искусственных водоемов, спускавшихся к заливу лестницами, и беседкой-ротондой над крутым обрывом и выстроивший тут несколько дач (всего насчитывалось семь разного назначения построек). Рено, купивший поместье перед революцией, пожил тут недолго — после 1917-го уехал за границу, поручив управление своей недвижимостью свояченице, Ванде Орешниковой. Та устроила здесь пансионат, куда приезжали со всей Европы. Бывал тут и нобелевский лауреат Иван Павлов (его сын был женат на дочери Ванды Федоровны, Татьяне). В советское время территория отошла Министерству обороны, под ведомственные выездные детские учреждения. К середине 1990-х эта функция отмерла, и постепенно все пришло в запустение. Чугунная решетка с изящными коваными воротами и калиткой, стоявший подле электрических старинный фонарь, сохранявшиеся внутри дач камины — все оказалось разбито и расхищено. Знаковое для Комарова место, бывшее для него своим «местом силы», однажды, будто собрав их остатки в отчаянной попытке самозащиты, ответило страшно. Как рассказывают старожилы, несколько лет назад приставленный к даче сторож, пособляя вывозу потенциального лома цветных металлов, стал жертвой неправедной наживы: при погрузке краденого тяжелые ворота упали на него и зашибли насмерть. Статус федерального памятника — исключительно редкое для дачных объектов явление. Не считая сходящей в могилу виллы Рено, в Комарове теперь лишь пара объектов федерального значения: «губернаторская» дача Бормана да местное кладбище. В официальном реестре по адресу прописки виллы Рено (Морская ул., 8) все еще значатся два здания — под литерами А и Б. Вот только одно из них сгорело дотла уже несколько лет назад, от другого теперь остались кусок стены и часть веранды. «Мы будем защищать то, что осталось, — заверяет Александр Леонтьев. — Сейчас готовим пакет документов для собственника, предпишем незамедлительную консервацию». Собственник меж тем готовит какой-то свой план действий. По словам Александра Леонтьева, минувшей осенью проведена историко-культурная экспертиза, призванная обосновать «уточнение» границ памятника. Согласно ее выводам, предлагалось изъять из этих границ нижнюю часть участка — ту самую, с системой прудов. Но Министерство культуры в ее согласовании отказало. Пока.
Справка «Новой» Впервые участок на Морской ул., 8, площадью 28 159 кв. м с имевшимися на нем строениями выставлялся на торги в 2005-м. Тогда в лот входили 12 объектов (уцелевшие дореволюционные дачи и несколько строений советских времен). При повторном заходе, на аукционе в 2010-м, уже значилось только два объекта — здание площадью 167,9 кв. м и здание площадью 233,9 кв. м. Обладателем стало ООО «Регион», впоследствии перепродавшее объект. Нынешним собственником, как сообщают в КГИОП, является ООО «Апатрос». Согласно открытым данным, генеральным директором компании значится Евгений Юрьевич Архипов. Человек с такими именем, отчеством и фамилией известен как одноклассник Дмитрия Медведева, занимавшийся с ним в одной гребной секции, а с 2008 г. возглавивший Всероссийскую федерацию гребли на байдарках и каноэ. В период с 1985 по 1992 г. совмещал учебу на юридическом факультете ЛГУ с работой в Пулковской таможне, затем занимался частным бизнесом, работал замгендиректора ООО «Балтнефтепровод» и ООО «Автотранспортные технологии»; с 2005 г. — вице-президент ООО «Северная экспедиция». Женат на гимнастке Ирине Чащиной, чемпионке мира и Европы — на их бракосочетании присутствовали Дмитрий Медведев (тогда президент РФ) с супругой.
Отправлено: 16.07.14 11:11. Заголовок: В июне 2014 года См..
В июне 2014 года Смольный закончил реконструкцию комплекса зданий «Дача Бормана» в поселке Комарово. Об этом сообщается в Твиттере комитета по строительству в рамках отчета о работе за предыдущий месяц.
«Дача Бормана» расположена на Морской улице в Комарово и является федеральным памятником истории и культуры. До 1917 года ею владел предприниматель Жорж Борман. В советское время она стала резиденцией руководителей Ленинграда, а впоследствии – и Петербурга. В интервью «Фонтанке» осенью 2011 года губернатор Георгий Полтавченко сообщил, что также живет на этой даче.
«Я туда уже перебрался. Там хорошо, мне нравится: место тихое, спокойное. Самое главное – свежий воздух. Я сплю мало, времени не хватает. И сон на свежем воздухе быстрее восстанавливает», – сообщил он тогда.
Отправлено: 23.05.15 22:07. Заголовок: Комарово в ожидании ..
Комарово в ожидании "защиты от дурака"
21 мая 2015 15:35 / Общество
Только статус достопримечательного места поможет сберечь культурное пространство уникального дачного поселка
Полтора года чиновники тянут резину с решением о придании поселку Комарово надежного охранного статуса. Хотя необходимая на то экспертиза, стоившая городу 2,2 млн рублей, оплачена как добросовестно выполненная.
Патриоты в кавычках и без
Чего только нынче у нас не делается за ради патриотизма. Вот, например, в подмосковной Кубинке в авральном порядке Минобороны строит военно-патриотический парк культуры и отдыха "Патриот" – со стилизованными под блиндажи и землянки гостиницами, конгрессно-выставочным центром, парашютными вышками, стрелковыми центрами и прочими затеями для тоскующих по "Зарнице". Под эти игры патриотов уже вырубили 98 га леса, и только на первую очередь проекта не пожалели 12 млрд бюджетных рублей.
Тем временем подлинное национальное достояние– которое без всякой помпы, самим фактом своего существования и воспитывает любовь к отечеству – тихо уходит в небытие. Горстка энтузиастов, который год держащих оборону последнего рубежа заповедника русской дачной жизни в Комарово, ни на какую государственную поддержку особо и не рассчитывали. Пока КГИОП снимал с охраны одну старинную дачу за другой да констатировал очередные утраты – там сгорело, тут снесли, здесь перестроили до неузнаваемости, – они продолжали по крупицам собирать живые свидетельства истории, наводя мосты с потомками бывших владельцев келломякских дач, выискивая настоящие сокровища в российских и финских архивах, организовывали профессиональные обмеры и фотофиксацию пока еще уцелевшего и в одиночку бились с бюрократической машиной, пытаясь заставить ее шевельнуться в нужном направлении, дабы предотвратить очередные потери.
И, что не менее важно, поддерживали традиции дачной жизни – о которых рассказывали в своих книгах, выступлениях на радио и ТВ, которую представляли на выставках и конференциях, на ежегодных праздниках Комарово, устраиваемых при местной библиотеке ("Сохраняя традиции келломякских дачников, ждем гостей в шляпках, платьях и костюмах белого цвета", – читаешь в написанном от руки объявлении).
Заходишь на созданный и регулярно пополняемый усилиями краеведов сайт и получаешь отличное противоядие от серой мути потока новостей: разглядывая лица и дома ушедшей эпохи, следя за полемикой исследователей вокруг датировок тех или иных перестроек или идентификации изображенных на пожелтевшем снимке участников домашнего спектакля.
Вот один выложил заметку вековой давности: "В воскресенье в оборудованных под домашний театр и красиво убранных помещениях г. Забелина состоялся очередной спектакль; была поставлена комедия "Деревенская идиллия" Панюшина, в 3 действиях. Интересная комедия была прекрасно поставлена (насколько позволяют местные сценические средства) и дружно разыграна. […] Заслуженный успех исполнителей вызвал шумные одобрения всего зала. Даровитой режиссерше М. А. Бьеркелунд были поднесены цветы. А. Р."
А другой тотчас добавит в комментариях: "Автор заметки – А. Р. – это небезызвестный Август Карлович Рейхе, "директор-учредитель" санатории для заик в Келломяках. А г-н Забелин, предоставивший свой дом для театральной постановки, – это Михаил Арсеньевич Забелин, чью "Зеленую дачу" несколько лет назад снесли, а недавно сделали “еще-лучше-чем-было”…"
Здесь же в отдельной теме форума – обсуждение инициативы придания Комарово статуса "достопримечательное место" как уникальному природному и историко-культурному феномену. Письмо с таким предложением за подписями муниципальных депутатов, местных жителей и общественных защитников Келломяк – Комарово еще в марте 2012-го направили губернатору Георгию Полтавченко.
"Чтоб это была окончательная бумажка, настоящая, броня!.."
Инициаторы обращения выражали обеспокоенность тем, как стремительно происходит превращение этого уникального места в типичный коттеджный поселок, безликих собратьев которому и так несть числа на Карельском перешейке.
Распространенная на Комарово с 2008 г. система охранных зон не позволила защитить его от хаотичной застройки, сопровождавшейся сносом и поджогами старинных дач. Дошло до того, что под угрозой оказались и дачи литфонда, включая "будку" Ахматовой: на территорию претендовало московское руководство Союза писателей, возжелавшее застроить ее коттеджами. В целом же масштабы катастрофы были уже таковы, что наработанное десятилетиями единое культурное пространство Комарово оказалось на грани уничтожения.
Ведь что составляет его уникальность, что создает особую магию genius loci? Не отдельные дома, но вся совокупность сосуществующих в гармонии элементов этого особого мира: извлеки хоть один – все обрушится. Это и потрясающий литориновый уступ с его перепадами высот, и открывающийся с террасы вид на взморье, аллея вековых елей, сохранившаяся планировка улиц и старинные их названия, некрополь выдающихся деятелей отечественной науки и культуры, а также память о сотнях менее известных, но не менее заслуживающих уважения людей.
"Имена владельцев здешних дач – это же "Большая советская энциклопедия"! У всех этих людей потрясающие судьбы. Будь то купцы, музыканты, писатели или фабриканты – все они внесли ощутимый вклад в развитие нашей страны. И они заслужили, чтобы мы знали их поименно. Да, рядовые граждане – но они, как и рядовая застройка, составляют тот костяк, который держит на себе все", – убеждена исследователь Елена Травина.
Статус "достопримечательное место" предоставляет возможность защитить как раз целостность единого культурного пространства. Не случайно именно такой статус был рекомендован сессией Комитета всемирного наследия ЮНЕСКО и для исторического центра Петербурга – ибо лишь он в системе действующего российского законодательства позволяет охранять не только отдельные памятники или ансамбли, но и рядовую застройку, панорамы и прочее – все то, из чего и складывается неповторимый облик объекта наследия. И предусматривает гораздо более серьезную – не только административную, но и уголовную – ответственность за причиненный ему вред.
Комарово вполне соответствует и международному толкованию статуса достопримечательного места, и тем критериям, каким оно должно отвечать по федеральному закону РФ № 73. Есть здесь заслуживающий особого попечения природный ландшафт: терраса 30-метровой высоты (берег бывшего Литоринового моря), особо охраняемые территории заказников "Комаровский берег" и "Озеро Щучье". Уцелела историческая градостроительная планировка. И по сей день можно проследить, как разбивались по единому плану участки, с какой изобретательностью при их застройке обыгрывался природный рельеф: на тех, например, что включали в себя литориновый обрыв, дома ориентированы были на залив с видом на Кронштадт и форты; использовался перепад высот и для устройства смотровых площадок, беседок, каскадной системы прудов, фонтанов и лестниц. Традиционным оставалось сохранение на участках высокоствольного соснового леса, дачи ставились в глубине обширных зеленых участков, чьи границы обозначались живыми изгородями.
Еще один критерий достопримечательного места – "связь с историей формирования народов и иных этнических общностей". Поселок Комарово уникален и в этом: будучи территорией Великого княжества Финляндского, входившего в Российскую империю, он демонстрировал взаимную выгоду существования на границе двух культур, русской и финской. И грамотное обхождение с пограничьем природным – здесь сходились зоны морского курорта (пляжи побережья Финского залива) и зоны лесов и озер Карельского перешейка.
Здешними дачниками десятилетиями создавался особый уклад жизни, включавший соблюдение русских культурных традиций с элементами традиционного финского бытования. На мысу Щучьего озера сохранился финский хутор конца XIX века – с жилым домом, коровником, сараем и прочая (с 1946-го здесь жила семья основоположника отечественной онкологии Николая Петрова, имя которого носит НИИ в Песочном).
Неоспоримо и соответствие Келломяк – Комарово таким критериям, как "жизнь выдающихся исторических личностей", "исторические события", "памятные места". Есть чем ответить и по части "мест совершения религиозных обрядов": в 1906-м на пожертвования дачников по проекту архитектора Н. Н. Никонова была построена 13-главая церковь во имя Святого Духа. Территория, где находился храм, зарезервирована для его восстановления – есть для этого достаточно фотоизображений церкви и чертежей.
На сегодняшний день в Комарово только девять деревянных дач признаны памятниками, в "листе ожидания" – еще с два десятка выявленных. Даже легендарный некрополь не имеет полноценной защиты: под охраной лишь тринадцать могил да признанное памятным местом братское захоронение советских воинов.
Культурный ландшафт в предлагаемых обстоятельствах
Прежний глава КГИОП Александр Макаров, впечатленный устроенной для него экскурсией по исчезающим комаровским красотам, оказал поддержку инициативе по приданию поселку статуса достопримечательного места.
Проведение необходимой для этого госэкспертизы включено в адресную программу КГИОП и профинансировано комитетом.
Тендер на исполнение экспертизы выиграла "Мастерская Н. Ф. Никитина". Коллективом проделана огромная работа (весомым подспорьем стал впечатляющий массив архивных материалов и изысканий защитников Комарово – исследователей Ирины Снеговой, Елены Травиной, Елены Цветковой и других). Помимо детального представления архитектурных, природных, историко-культурных особенностей, разработчики обстоятельно прописали рекомендуемые режимы использования территории этого достопримечательного места.
Как рассказала сотрудник мастерской Светлана Левошко, для пяти основных зон предлагается установить следующие особые требования. Для регламентного участка Р1 (Нижняя терраса Морской стороны) – запрет строительства, влекущего изменение основных характеристик ландшафта, а также изменения габаритов существующих объектов при их реконструкции. Допускается восстановление утраченного (если таковое признает обоснованным историко-культурная экспертиза). Возможна установка павильонов, киосков или навесов – но площадью не более 50 кв. м и высотой до 5 м, с минимальными расстояниями между объектами 200 м.
Для территории Р2 (Верхняя терраса Морской стороны) площадь каждого участка должна быть не меньше 0,25 га, при этом застроено может быть не более десяти процентов, отступ от красной линии – не менее 10 м, площадь застройки – до 250 кв. м для жилых зданий и не более 700 для нежилых; высота жилых зданий – до 10 м (предел для архитектурных акцентов –13 м), нежилых – до 15 м (с акцентами не выше 18 м).
Аналогичные ограничения по отступам и высотам для жилых домов Академического поселка (Р3), здесь участки не могут быть мельче 0,2 га, а площадь застройки не должна превышать 150 кв м.
Для лесной стороны регламентом участка Р4 минимальная площадь участка определена в 0,12 га, прочие параметры для жилых объектов те же, а для нежилых – как по Р2. В отношении зоны некрополя (Р5) разрешено сооружение только относящихся к объектам обслуживания кладбища строений площадью не более 50 кв. м и высотой до 5 м.
На состоявшемся недавно обсуждении в Совете по архитектурному и историческому наследию Санкт-Петербургского союза архитекторов нарекания вызвало, пожалуй, лишь то, что вне предлагаемых границ достопримечательного места оказались участок садоводства "Дружное" (со своей более чем полувековой историей) и, что еще более удивительно, мыс на Щучьем озере с финским хутором. Разработчики рассудили, что последняя территория и так защищена – входит в границы природного заказника "Озеро Щучье", а зона "Дружного" не соответствует значительной части критериев достопримечательного места.
По словам главы совета Рафаэля Даянова, с таким подходом не согласен и районный архитектор, убежденный в необходимости сделать достопримечательным местом весь поселок Комарово в его нынешних административных границах.
Некоторые же из собственников комаровской недвижимости высказывают опасения: а не приведет ли присвоение этого статуса к тому, что "ничего нельзя будет сделать без получения кучи согласований, даже сарай передвинуть". Но, во-первых, и сейчас какие-либо работы – будь то прокладка коммуникаций или новое капитальное строительство – требуют согласований. Во-вторых, предлагаемые более детально прописанные регламенты как раз снижают уровень пресловутой "коррупциогенности" при получении разрешений. Ныне действующие правила имеют куда больше лакун, допускающих разные толкования, что отдает решение спорных вопросов на откуп чиновникам и создает питательную почву для вымогательств.
Безусловно, обладание собственностью в таком уникальном месте предполагает определенные обременения. Ведь иначе эта самая уникальность сойдет на нет, и как следствие – цена недвижимости понизится до уровня типовых коттеджных поселков.
Не только поборники сохранения наследия, но и просто рассуждающие здраво владельцы комаровских дач осознают необходимость сбережения всего того, что образует неповторимость этого места. И принимают обстоятельно прописанный в экспертизе рекомендованный перечень предмета охраны (то есть всего того, что не может быть изменено). А включены в него экспертами и составляющие планировочной структуры с историческими улицами и дорожками, устоявшимися пешеходными направлениями, и исторические зеленые насаждения, и общедоступный характер использования парка Виллы Рено, панорамы и виды с основных путей обзора (утраченные рекомендованы к восстановлению, как и исчезнувшие архитектурные доминанты), элементы природного ландшафта и гидрологической системы, лесные массивы и скверы, сложившееся озеленение улиц и, разумеется, историческая застройка, а также мемориальные объекты (к которым – помимо некрополя – отнесены, в частности, Дом творчества писателей и территория участка госдач с дачей Ахматовой).
Есть в перечне предмета охраны даже такая позиция, как "элементы ассоциативного культурного ландшафта". К ним, например, причислены ахматовский "заветнейший", "заповедный" кедр на участке Дома творчества писателей и примечательная сосна у Академического пляжа.
Тихий саботаж
Несмотря на то что в России статус достопримечательного места уже присвоен ряду не менее масштабных, чем Комарово, объектов (как Бородинское поле, исторический центр Ярославля, Соловецкий архипелаг), для Петербурга данный проект пилотный. И похоже, нынешнее руководство КГИОП не торопится ввязываться в этот эксперимент – к чему ему лишнее беспокойство? С уходом генерала Макарова процесс застопорился и все больше смахивает на тихий саботаж.
Руководитель мастерской Н. Ф. Никитин подписал акт экспертизы 25 октября 2013 г. Комитет работу принял, не усмотрев в ней никаких серьезных изъянов. То, что она была оценена как исполненная добросовестно, доказано хотя бы тем, что, согласно Приложению к конкурсной документации, оплата данной экспертизы могла быть осуществлена "только после устранения недостатков", а контракт по ней был закрыт еще в ноябре 2013-го и профинансирован в полном объеме (платежное поручение № 723 от 15.11.2013 на сумму 2 млн 200 тыс. рублей). После чего комитету надлежало рассмотреть акт на Совете по сохранению культурного наследия при правительстве Петербурга и при положительной оценке издать распоряжение о включении достопримечательного места "Поселок Комарово" в Единый государственный реестр объектов культурного наследия.
Однако целый год материалы экспертизы лежали без движения. Только осенью 2014-го она была вынесена на рабочую группу совета, согласившуюся с выводами экспертов и особо отметившую проделанную ими колоссальную работу. При этом был высказан ряд локальных замечаний – для внесения соответствующих корректив экспертизу вернули на доработку. Она была осуществлена с учетом этих замечаний и вновь подана в КГИОП. Дальше – сказка про белого бычка. То не могут найти, у кого в данный момент экспертиза находится. А когда (по прошествии нескольких месяцев!) ее все-таки удается обнаружить, чиновники комитета сочиняют очередную порцию замечаний и вновь отправляют экспертизу на доработку, и так по кругу.
Защита от дурака
Когда эта история только начиналась, защитники Комарово хоть и понимали, что впереди будет немало трудностей (ведь проект-то пилотный), вдохновлялись в кои-то веки выказанной КГИОП готовностью пройти этот непростой путь, объединив усилия с неравнодушной общественностью. И, вспоминает Елена Травина, была надежда достичь результата: "Когда мы сможем сказать, что вместе сделали для Комарово все, что смогли, отплатив за проведенные здесь счастливые дни".
Нынешнее руководство комитета, похоже, нацелено на совсем иной финал. Возможно, что-то изменится с переподчинением ведомства новому вице-губернатору Игорю Албину – если тот решится положить конец этой преступной волоките. За те полтора года, что она длится, Комарово утратило еще несколько исторических дач. Новые хозяева жизни продолжают скупать здесь участки и строить устрашающего вида коттеджи за глухими высокими заборами, попутно избавляясь от ненужной им "рухляди".
Только защитники-одиночки, эти тихие настоящие патриоты, и бьются по-прежнему за сохраняющиеся здесь островки русской дачной культуры.
"Если мы опустим руки, то от Комарово останется только название, – убеждена Елена Травина. – Передача памяти будущим поколениям – это наша задача. Это мы должны рассказать о том месте, где люди покупают дачи. Это мы должны рассказать о том, как здесь жили раньше. Дома начала века, улицы, которым в конце концов вернут старые названия, академический поселок, дачи литфонда, некрополь – если мы наполним все эти места смыслом, то, может, в головах у новых владельцев коттеджей что-то замкнется… А пока идет процесс "замыкания", у поселка будет охранный статус от вандализма – может, словосочетание "достопримечательное место" станет таким первым своеобразным foolproof – защитой от дурака", – не теряет надежды Елена Михайловна.
Тем временем депутат Алексей Ковалев направил вице-губернатору Игорю Албину обращение с просьбой принять меры к разрешению создавшейся ситуации, при которой оказываются выброшенными на ветер потраченные на экспертизу 2,2 миллиона бюджетных рублей, а уникальный объект наследия остается без адекватной защиты. "Новая" будет следить за развитием ситуации.
Отправлено: 31.05.15 14:41. Заголовок: Так не доставайся же..
Так не доставайся же ты никому? 28 мая 2015 14:06 / Культура
Исторические деревянные здания попали под мораторий, наложенный на продажу пустующих домов Курортного района
До сих пор у власти недоставало ни политической воли, ни средств, чтобы обеспечить реальную защиту объектам деревянного зодчества. Объявленный временный запрет на их вывод из госсобственности едва ли поможет делу – если пауза не будет использована для решения системных проблем и обеспечения необходимого финансирования. Озаботились концептуальным рядом
Юридическая природа этого моратория загадочна. Среди официально опубликованных такого документа нет. Похоже, даже глава Курортного района Алексей Куимов узнал о нем, когда на заседания городского правительства по проблемам аварийного фонда принялся жаловаться на бездействие Фонда имущества Петербурга, за восемь лет продавшего только 87 таких объектов Курортного района.
Вот тут-то вице-губернатор Михаил Мокрецов возьми да и признайся: «Деятельность Фонда имущества по продаже домов в Курортном районе приостановлена мною, поскольку такая массовая распродажа имущества в этой локации разрушает концептуальный и визуальный ряд и архитектуру этого памятного места».
Губернатор заявил, что поддерживает мораторий, и поручил председателю КГИОП провести экспертизу деревянных построек на предмет их исторической ценности и включить памятники в адресную программу реставрации, а районной администрации – продумать возможные варианты использования под социальные нужды (жилье для бюджетников, библиотеки, небольшие музеи и пр.).
По сведениям Жилищного комитета, с 2005 года по Петербургу расселены 897 домов, по 193 до сих пор не принято решение о дальнейшем использовании, 147 из них находятся в Курортном районе, причем 34 имеют статус объектов культурного наследия. Держись, теолог, крепись, теолог
Алексей Куимов оценивает вверенную его попечению недвижимость по-своему: «Большая часть из них не представляет никакой ценности. Есть отдельные дома – как, например, на Березовом пер., 5, в Зеленогорске – это настоящий образец русского модерна, остальное – бараки».
Алексей Васильевич, безусловно, человек широко образованный: инженер-металлург, специалист в области государственного и муниципального управления и даже эксперт в области теологии (согласно диплому Свято-Тихоновского православного университета). Но по части культуры и понимания художественных и исторических ценностей ему пока стоит прислушаться к мнению специалистов. Причем добросовестных – а не таких, что готовят для него тексты, подбирая в качестве существующего «образца русского модерна» сгоревшую год назад дачу Леви. Хотя должны были бы знать и об этой потере, и о прошедших в Зеленогорске в этой связи мероприятиях: выставке «Памяти одного дома» и семинаре, посвященном проблемам сохранения русско-финской дачной архитектуры Карельского перешейка.
Дача Габерцетель, возле которой на участке в 4,2 га советник губернатора будет строить гостиницу
Экспонатами той выставки (буклет, кстати, был вручен советнику главы района по культуре) стали результаты архитектурной обмерной практики студентов нескольких петербургских вузов: отозвавшись на предложение защитников старых дач, выполнили по нескольким из них чертежи, трехмерные модели, рисунки. В том числе успели запечатлеть и отфиксировать во всех деталях дом 5 в Березовом переулке, завершив работу буквально за месяц до того, как он обратился в пепелище. Дача Леви числилась в охраняемых государством выявленных объектах наследия с 2001 года, но госорганами ничего для реального ее сбережения сделано не было. В данном случае, благодаря наличию обмерных материалов, фотографий и рисунков, остается хотя бы возможность воссоздания – в чем опять-таки заслуга вовсе не уполномоченных на то госорганов, а энтузиастов-общественников и откликнувшихся на их зов студентов и их научных руководителей. Зарубежные усыновители и прочие вредители
Как свидетельствуют краеведы, весной 2014-го специально, чтобы там не жили бомжи, дачу Леви намеренно привели в непригодное для обитания состояние, выбив там окна и двери.
Отношение господина Куимова к лицам бомж известно так же хорошо, как отношение Шарикова к котам. Именно в бездомных, которые забираются в расселенные дома и устраивают там «полный бардак», видит глава района чуть ли не главную разрушительную силу. Тут с ними могут состязаться разве что граждане, отбывающие наказание в местах лишения свободы. По версии главы Курортного района, именно из-за невозможности связаться с экс-жильцами и тормозится программа расселения.
Тем не менее удалось за последний год справиться с половиной этой семилетней программы: от обитателей высвобождено более сотни домов, отчитался на правительстве Алексей Куимов. Несмотря на описанную им убогую картину бытования в «бараках», жильцы порой категорически отказывались их покидать – так что «мы вынуждены были пойти судебным путем», признал глава района. Обесцененное наследие
Теперь, после учиненного Михаилом Мокрецовым моратория, без малого полторы сотни пустующих зданий не будут выставлены на продажу. По словам вице-губернатора, в настоящее время КИО разрабатывает комплексное решение по дальнейшему их использованию, которое до середины июня представят губернатору. Михаил Мокрецов не исключает возможности участия инвесторов, но при условии сохранения за Петербургом права на землю.
В отличие от господина Куимова исследователи из группы «Старые дачи» не склонны оценивать деревянную застройку Курортного района как большей частью «барачную». Согласно данным краеведов, только по Сестрорецку, Зеленогорску и Комарово насчитывается совокупно свыше трех десятков таких памятников федерального и регионального значения, более полусотни находятся в перечне выявленных объектов культурного наследия или рекомендованы экспертами к включению в него. Всего же, от Сестрорецка до Ушково, насчитывается около 140 заслуживающих особого внимания исторических деревянных построек.
Включенных в реестр могло быть гораздо больше. Например, в Репино вообще только один признанный памятник – Пенаты (как известно, новодел: усадьба дотла сгорела во время войны и была отстроена с нуля к 1960-м). Администрация поселка обращалась в КГИОП, например, с просьбой провести экспертизу по даче Голике-Коллиандера на предмет придания ей охранного статуса, но комитет, ссылаясь на нехватку средств, сначала переносил эти планы на будущие годы, а потом как-то и вовсе «позабыл» о них.
В этой связи возникает резонный вопрос: а какими финансовыми ресурсами подкреплено поручение губернатора провести экспертизы по всем историческим деревянным зданиям Курортного района? Каждая может стоить до миллиона рублей, на заседании правительства говорилось о 147 объектах. При этом план на 2015 год по проведению экспертиз за счет бюджета сверстан. Равно как и программа реставрации. В планах КГИОП на текущий год, увязанных со статьей «расходов на мероприятия в области сохранения, использования, популяризации и госохраны объектов культурного наследия», значится лишь один деревянный дом – дача Громова в Лопухинском саду (только разработка проектной документации). А экспертиз, консервации и реставрации ожидают десятки подобных зданий – на Петроградской стороне и Васильевском острове, в Пушкине, Павловске и других частях города, помимо Курортного района.
Конечно, было бы прекрасно создавать в исторических зданиях музеи, размещать там библиотеки или еще какие культурные центры. Но опять-таки из каких источников будут финансироваться их эксплуатация, необходимые реставрационные и ремонтные работы, штат сотрудников таких учреждений?
Отдам в хорошие руки
До сих пор, к сожалению, мы имеем очень мало примеров счастливых судеб деревянных памятников, находящихся в государственной собственности, чтобы радоваться объявленному мораторию на их передачу в иные руки. Гораздо больше примеров печальных. Когда десятилетиями такие объекты простаивали заброшенными – как многие бывшие ведомственные детские выездные садики, пионерские лагеря и базы отдыха.
Один из шедевров – дача Мюзера (современный адрес: Зеленогорск, Театральная улица, 9), с уникальным комплексом изразцовых печей и каминов – каких, по мнению специалистов, нет ни в Выборгском замке, ни в Эрмитаже.
Еще в 1938-м реклама обустроенного здесь пансионата «Элит» госпожи Хаар (Мюзер) предлагала полный пансион за 35–60 марок в день: «В здании есть электрическое освещение, общая гостиная-холл, фортепиано, радио, граммофон, центральное отопление, ванная комната, ватерклозет, сауна; имеется возможность порыбачить, есть и теннисный корт; вблизи имеются купальные кабинки».
После войны тут разместился исполком Зеленогорска, затем загс. После его перевода в Сестрорецк с середины 1990-х здание не эксплуатировалось, протечки привели к обрушению балки и серьезным повреждениям интерьеров, случались и пожары.
При этом дача имела статус памятника регионального значения. Доведенная до аварийного состояния, в 2012-м она была продана за 10 млн рублей строительной компании ООО «СК «Карат». Согласно условиям заключенного договора, новый владелец обязан был выполнить техническое обследование, реставрацию и ремонт здания, завершив все эти работы к июлю 2014 года. Но ничего не было сделано.
В ответ на обращения обеспокоенной общественности КГИОП сообщал о констатированном им неисполнении требований охранных обязательств и подготовке документов для обращения в арбитраж. Но, видимо, составлялись они столь виртуозно, что так и не были приняты судом.
«Сегодня никаких видимых результатов деятельности нового владельца нет, кроме установленного вокруг дачи Мюзера четырехметрового глухого забора, – говорит краевед Александр Браво. – На мой взгляд, есть все основания начать процедуру изъятия памятника у такого собственника, который нарушает все условия договора. И существуют большие опасения за судьбу уникального комплекса печей и каминов этой дачи: а на месте ли они? Мне один человек рассказывал, что видел, как ночью из ворот выезжали груженные чем-то тяжелые машины…»
Инициативу вице-губернатора Мокрецова краевед оценивает с осторожностью: «Есть примеры неудачных продаж, как и в случае с дачей Мюзера или дачей Юхневич в Комарово, где новый владелец тоже ничего не делает (сначала находившийся в ведении Минобороны объект был продан господину Усову, а теперь оказался в собственности у сына экс-министра Сердюкова. – Прим. ред.). Но, например, переданная в частные руки дача Новикова в Зеленогорске – где когда-то был дом отдыха «Лениздата», а потом она тоже пустовала многие годы, служебные корпуса пришли в аварийное состояние, были разрушены оранжерея, беседка и бассейн, украдены ворота – ее теперь восстанавливают, дача сохранена. С одной стороны, странно государству запрещать такие продажи, когда оно само на протяжении десятилетий доводило памятники до уничтожения. С другой – такой мораторий способен принести пользу, если это лишь первый шаг, за которым последуют проработка конкретных мер, будет сформирован приоритетный список объектов (на все ведь денег не хватит), определена последовательность продуманных действий. Иначе это только пустой звук».
Схожие опасения высказывает и координатор исследовательской группы «Старые дачи» Елена Травина: «Пока очень мало информации о сути моратория, чтобы сделать однозначные выводы. Хотелось бы для начала получить ответы на ряд вопросов. На какие именно деревянные дома распространяется временный запрет продажи – все вообще, либо исторические, либо имеющие при этом статус объектов культурного наследия? На какое время этот мораторий объявлен, существует ли план финансирования реставрации и содержания таких зданий? Будет ли список аварийных пополняться? Ведь даже для находящихся в удовлетворительном состоянии деревянных домов она может внезапно наступить – например, в случае пожара. И не означает ли, что, бросив все силы на спасение аварийных домов, мы лишим последнего шанса те, что находятся в среднем состоянии – и которые как раз легче привести в порядок и найти им применение?»
«Новая» перенаправляет эти вопросы вице-губернатору Михаилу Мокрецову. А попутно хотелось бы обратить внимание на два аспекта, способные, на наш взгляд, использовать взятую паузу с пользой и, возможно, помочь с изысканием необходимых средств.
Что делать, если действительно хотеть что-то сделать
Больше двух лет назад Совет по сохранению культурного наследия признал состояние деревянного зодчества Петербурга катастрофическим и обратился к своему председателю – губернатору Георгию Полтавченко – с предложением принять целевую программу сохранения таких объектов. К обращению прилагался разработанный экспертами план спасения, содержавший, в частности, такие рекомендации:
– вести под эгидой КГИОП постоянный мониторинг объектов деревянной архитектуры для определения технического состояния и мер по их поддержанию, определения очередности и стоимости противоаварийных и консервационных работ;
– публиковать на сайте КГИОП основную связанную с такими объектами документацию (фиксация технического состояния, предлагаемые мероприятия по сохранению и использованию, акты историко-культурных экспертиз, проектные решения);
– провести проверку обоснованности исключения из списка выявленных объектов, имевших место за последние два года;
– разработать и внести необходимые поправки в законодательство, обеспечивающие внедрение системы правовых и налоговых льгот для покупателей, владельцев и арендаторов, ведущих ремонтно-реставрационные работы (с обязательными четко прописанными обременениями) и применение более жестких санкций в отношении лиц, наносящих ущерб памятникам;
– разработать подпрограмму государственно-частного партнерства в отношении отдельных объектов (преимущественно тех, что получают или уже имеют общественные функции);
– осуществить подготовку научного каталога всех существующих памятников деревянного зодчества Петербурга и пригородов;
– ежегодные отчеты по реализации программы заслушивать на заседаниях Совета по сохранению культурного наследия.
До сих пор губернатор не предпринимал мер по реализации этих предложений. Теперь, когда он публично поддержал мораторий, мотивированный необходимостью не допустить уничтожения исторических деревянных зданий, может, стоит стряхнуть пыль с той программы и прислушаться наконец к мнению специалистов? Сдается, от следования их советам пользы наследию будет больше, нежели от изысканий имущественного блока Смольного. У него свои, профильные задачи. И соответствующие навыки могут также быть использованы на общее благо. В частности, для поиска отсутствующего финансирования. Можем даже подсказать, где искать: там, где недавно потеряли. Например, предоставляя целевым назначением золотые участки. Как, например, компании ЗАО «Петровский строитель» (входит в холдинг советника губернатора Петербурга Вагифа Мамишева) предоставили участок в 4,2 га в поселке Комарово, возле несчастной дачи Габерцетеля. Дача эта – выявленный объект культурного наследия, кстати, как раз в государственной собственности, находится на балансе КУГИ – доведена до грани уничтожения. Отписанный структуре господина Мамишева надел как бы обтекает дачу Габерцетеля со всех сторон – но сама она, похоже, бизнесмена интересует не больше, чем КУГИ. Гораздо интересней комаровская земля у взморья – если бы Смольный реализовал его через торги, вырученных средств хватило бы на спасение не одной исторической «деревяшки».
Участок, заметим, полностью попадает в зону охраняемого ландшафта, где законом запрещены «изменение рельефа и вырубка зеленых насаждений», «строительство объектов, влекущее за собой изменение основных характеристик ландшафта». Согласно утвержденной 23.01.2015 г. Комитетом по земельным ресурсам и землеустройству схеме расположения земельного участка при его использовании установлены следующие ограничения: водоохранная зона водного объекта – 42 253 кв. м, зона охраняемого природного ландшафта – 42 253 кв. м. То есть и то и другое полностью покрывает весь выделенный участок.
Счастливый его обладатель намеревается соорудить тут апарт-отель (читай – жилье) на пятне площадью 1658,7 кв. м. И чего ради ему приладили остальные четыре с лишним гектара, ныне покрытые лесом? Строительство двухэтажной гостиницы выдается за восстановление одноэтажной дачи Фаберже, сгоревшей на излете 90-х. Которая могла бы быть воссоздана без всяких фантазий – имеются и фотографии, и чертежи. Ну и, как говорится, вишенка на торте: КГИОП в своем ответе на запрос «Канонера» утверждает, будто дача Фаберже «полностью сгорела в 1998-м. В настоящее время сохранились лишь несколько гранитных фундаментных блоков, стены и гранитный колодец отсутствуют».
Краеведы, усомнившиеся в способности гранитного колодца сгореть, пришли на место да и сфотографировали его буквально пару недель назад. А также сохранившийся ленточный гранитный фундамент, из которого сотрудники КГИОП смогли разглядеть только несколько блоков. Если вдруг в них пробудится любопытство, могут обратиться в группу «Старые дачи». У них вообще еще много всякого есть, чего нет или о чем не хотят помнить в комитете.
Пока же призванное охранять памятники ведомство увлечено обслуживанием инвесторов, а имущественный блок изобретает «комплексные решения» судьбы наследия, никакой мораторий не спасет его от уничтожения.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума